Фарух Рузиматов превратится в Фею Карабос

30 ноября 2015

Фарух Рузиматов превратится в Фею Карабос

Легендарный танцовщик Фарух Рузиматов 10, 11 и 12 декабря исполнит партию Феи Карабос в балете «Спящая красавица».

— Мне еще никогда не доводилось исполнять абсолютно женскую роль, — говорит артист. — Был японский номер, в котором я танцевал наполовину мужское, наполовину женское существо, своего рода андрогина с присутствием обоих начал. Женское и мужское есть в любом человеке, другое дело, что превалирует.

— Про Фею Карабос мне пока сложно говорить. Я вообще не люблю рассуждать о роли, пока не станцую ее много раз. Пока могу сказать только, что Фея Карабос для меня очень интересна. Эта роль, где есть отрицательные черты, где они доминируют — для балетного танцовщика это наиболее выигрышные роли. Но я не хочу сказать, что Карабос злодейка или воплощение абсолютного зла. Нет, это красивая фея, красивая женщина. Как, наверное, любая земная женщина, она не может стерпеть обиды. Так возникает желание мести, а, как известно, женская месть явление утонченное. По большому счету, здесь нет конфликта, фею просто не пригласили на тожество. Это примерно то же самое, как если бы в земной жизни какую-то девушку не позвали на день рождения или свадьбу. Так появляется обида, злость и, как следствие, желание отомстить. Сказка не только отрывает нас от реальности, но и показывает земные чувства и обстоятельства более отчетливо.

— Перед премьерой «Спящей красавицы» четыре года назад, я помню, обсуждалась возможность моего участия в этом балете, но тогда что-то не срослось, — вспоминает Фарух Рузиматов. — В начале этого сезона Владимир Кехман снова обратился ко мне с этим предложением. Сейчас идет рабочий процесс, изучение роли. «Спящая красавица» — моя первая встреча с хореографией Начо Дуато. Для танцовщика, который перетанцевал весь классический репертуар, это не просто. Это другая пластика, другие подходы. Много вещей, которые не совсем удобны, но в балете удобно бывает редко. Сейчас идет нормальный рабочий процесс, процесс перебарывания себя и воплощения того, что задумал хореограф.