Пандора Бомон делится впечатлениями о «Золушке»

13 ноября 2017

Рецензии

Пандора Бомон делится впечатлениями о «Золушке»

Пандора Бомон делится впечатлениями о «Золушке» Михаила Мессерера — блестящей интерпретации классического балета Ростислава Захарова.

Михайловский театр открыл новый балетный сезон долгожданной премьерой «Золушки» Ростислава Захарова в постановке Михаила Мессерера. Первоначальная версия балета Сергея Прокофьева, поставленная в 1945 году, до недавнего времени была забыта. Ей на смену пришли адаптации сказки Перро, которые с различной долей успеха воплотили на сцене такие хореографы, как Нуреев, Ратманский, Майо и другие. Интересно, что Мессерер, главный балетмейстер Михайловского театра, решил поставить именно версию Захарова, пусть и в обновленном виде. Очевидно, что ему хотелось добавить в репертуар еще один классический балет. Последний раз в этом театре танцевали «Золушку» более десяти лет назад.

Эта постановка, которая могла стать чисто музейной, в действительности оказалась полна сюрпризов. В прологе на занавес проецируются огромные часы, и неумолимый бег стрелок предвосхищает то, что зрителям предстоит увидеть. Когда взору публики открылись декорации первой сцены, по залу пронесся восторженный шепот. Роскошный интерьер богатого дома, огромные окна и камин поражали воображение, однако действие, развернувшееся на сцене, затмило декорации. Анастасия Соболева в роли Золушки, Ксения Русина — Мачеха и Сестры — Екатерина Одаренко и Екатерина Беловодская будто сошли со страниц детской книжки.

Соболева, обладающая плавностью линий, в первом акте выглядела, пожалуй, чересчур утонченно для бедной и скромной Золушки. Куда более органично она выглядела в образе будущей принцессы на балу, в блистательном наряде и парике. Поначалу Золушка казалась немного робкой, но по ходу действия ее движения приобрели уверенность. Танец героини отличала удивительная музыкальность и живость. Русина была очень убедительна в роли Мачехи, а вот Сестрам недоставало карикатурности, особенно в сцене с учителем танцев. До этого момента действие балета развивалось по традиционной схеме, однако вскоре начались сюрпризы.

Когда на сцене появилась Фея в исполнении Екатерины Борченко (которой, увы, в этой партии танцевать пришлось не слишком много), чтобы изменить жизнь Золушки, декорации превратились в удивительный 3D-мир. Не только Золушка, но и зрители словно очутились в сказке. В сцене с феями времен года, каждая из которых преподнесла Золушке подарок, на экране из полупрозрачной ткани появилась обратная проекция, благодаря чему вокруг артистов соткался волшебный сад, где распускались цветы, порхали птицы, опадали листья или шел снег. В плане хореографии самым запоминающимся стал танец Зимы в русском народном стиле.

Второй и третий акт оказались еще более фантастическими: бурю аплодисментов вызвали роскошные костюмы и декорации в стиле рококо в сцене бала. Кордебалет порадовал слаженностью и блестящим исполнением замысловатых па. Во втором акте на сцену вышел Виктор Лебедев — и мгновенно завоевал все внимание зрителей. За последние несколько лет он стал одним из любимцев петербургской публики. Лебедев продемонстрировал великолепную технику и невероятную харизму, сыграв настоящего сказочного Принца. Гармоничный дуэт Лебедева и Соболевой (мужа и жены в реальной жизни) радовал глаз. Их танец был нежным и плавным; даже сложные поддержки давались им легко и непринужденно. В тот вечер огромное впечатление на публику произвел еще один артист — Роман Волков в роли придворного Шута. Его прыжки и пируэты поразили не только виртуозностью, но и чистотой исполнения.

Благодаря видеопроекции на удивление зрелищной стала и сцена, в которой Принц в огромных коридорах дворца ищет убегающую с бала Золушку. Даже если артистам и было сложно танцевать среди всех этих спецэффектов, на исполнении это никак не отразилось. В третьем акте, когда Принц ищет Золушку уже по всему свету, Лебедев поразил зрителей умопомрачительно быстрыми шене через всю сцену, дважды повторив этот проход.

Финальный дуэт Золушки и Принца был очень трогателен, а вот завершающая сцена, в которой к героям присоединились несколько пар в таких же, как у них, костюмах, добавила действию не слишком много. Постановка, однако, стала отрадой для глаз и интересным новым взглядом на то, как сделать классический танец понятным широкой аудитории. Павел Сорокин продирижировал Михайловским оркестром с особой живостью.


Пандора Бомон, Dance Europe